Приграничные местности
1 апреля мы пробудились в Томской области в Верхне-Кетской тайге, пора собираться домой, воспоминаний за последние 3 денька рыбалки превеликое огромное количество, эта поездка навечно остается у нас в памяти как самая продуктивная и действенная по части свойства и количества пойманного, () но как произнес Сашка в конце собственного рассказа: «Зимний сезон не закрыли, впереди еще суровое путешествие!».
Итак, 1-го апреля мы возвращаемся в Новосибирск и в этот легкомысленный денек начинаем делать эскизы нашего сурового путешествия. Совершаем звонок другу с целью выяснить обстановку в горах, пройдем ли перевал и вообщем куда пойдем, на том конце трубки в ответ слышим «Так-то дожить нужно, в горах каждый денек все меняется». Наш друг Даурен как обычно был немногословен. Приблизительно через месяц нас ожидал приграничный Алтай, там-то мы уже точно закроем сезон зимней рыбалки.
Возвратившись из Томской области домой, на пару недель погружаемся в свои дела. Даже не помню кто не выдержал первым, но это и не принципиально и приблизительно с середины апреля у всех членов нашей команды начинается предвыездная позитивная суматоха, а беря во внимание тот факт, что наш аксакал дядя Толя (дТ) не сумел посетить с нами томскую экспедицию, на которой мы все проявили класс, дТ твердо решил показать нам «где раки зимуют» в грядущей поездке.
Обязанности распределены, каждый отвечает за собственный блок вопросов, до выезда остаются считанные деньки, как вдруг Сашка докладывает, что у него все может накрыться медным тазом «Планируйте выезд без меня, а там как получится» и это за два денька до старта. Нам ничего не остается как продолжать сборы в усеченном составе (Я, дТ и Артем).
Слава богу Сашка решает все свои проблемы и 26-го апреля в ночь мы готовимся к старту.
Живы приманки куплены, газовые баллоны упакованы (дров в высокогорье не будет, так что это очень принципиальная часть нашей поклажи), личные вещи на месте, самое основное не запамятовать паспорта, по другому в приграничную зону нам не попасть. К слову, я уже один раз забывал, паспорт, поточнее не забывал, а взял по ошибке не собственный документ, а супруги (обложки схожие). Так в прошедший раз мы утратили практически день, решая квест по доставке моего паспорта из Новосибирска в Кош-Агач кратчайшим методом.
Итак, как бы все готово, звонок Даурену в Джазатор, нам докладывают, что нас ожидают днем на промежной точке для смены транспорта. В путь!
Предрассветные сумерки нас встречают кое-где меж Семинским перевалом и перевалом Чике-Таман, как раз в том месте, где на мой взор, начинается самая прекрасная часть Чуйского тракта. Практически со денька на денек горы должны окраситься в фиолетовый цвет, начинается время цветения Багульника. Любуясь красотами Алтая, пытаемся нагнать отставание от плана, которое уже достигнуло 1-го часа. В десятом часу въезжаем в Кош-Агач, заправляем полный бак и вперед к заставе. Денек ясный, но на горизонте в сторону нашего движения формируется уплотненная облачность. Лихо доезжаем до заставы, отмечаемся у пограничника, нам остается около 100 км до места перегрузки.
По дороге Сашка предлагает поднять тост за горных духов, но, гласит, что нужен символ, символизирующий, что горы нас приняли и только после чего можно наполнить наши кубки. Решаем, что знаком будет сурок-тарбаган, а поточнее сразу два. Как увидим пару сурков, сразу останавливаемся. Зная, что после заставы их обычно в достатке не спеша едем, смотря по сторонам, параллельно присматривая место для неплохой стоянки.
Какого же было наше удивление, что, проехав уже больше 10-ка км ни 1-го сурка мы так и не узрели, похоже горы нас не готовы принять так стремительно. По сути неувязка с сурками заключалась в том, что в высокогорье еще не пришла весна, в марте выпало много снега и зима не собиралась сдавать свои позиции. Но все-же южные уклоны гор уже отходили от снега и надежда на встречу с тарбаганми у нас еще теплилась.
На следующем повороте Артем замечает движение на уклоне, тормозим. Жирный сурок стоит над собственной норкой и «лает» куда-то в сторону. Выходим из авто, прислушиваемся, на «лай» «часового» в ответ орет 2-ой, но мы его не лицезреем, но он точно есть, вероятнее всего, он точно должен быть, по другому никак…..) . На том и порешали, что 2-ой сурок кое-где рядом, а два сурка – это символ. Исполнив обряд едем далее, поднимаемся все выше в горы, на Тархатинском перевале дорога очищена грейдером, но по толщине снега на обочинах видно, что его в этом году нападало значительно. Проезжаем поворот на перевал Теплый ключ, едем далее мимо ДРСУ и спускаемся в равнину реки Джазатор. До места остается совершенно незначительно, не доезжая 18 км до села останавливаемся на стойбище. Встречающих никого, только одинокий пастух занимается своими делами. Удивительно, Даурен должен быть уже на месте, на часах уже далековато за полдень, мы итак задержались, всматриваемся в даль в сторону деревни и вон он наш знакомый уаз-фермер! Даурен подъезжает, обнимаемся, здороваемся мы не виделись уже более одного года. Тем временем необходимо поторапливаться, ведь проделана только часть пути, впереди у нас полтора денька конного перехода на высокогорное озеро. Через 20 минут подъезжает наш проводник и с ним 5 лошадок.
Проводника зовут Эсельбек, родом он из Джазатора, этнический казах, единственный на весь поселок сварщик имеющий аттестацию НАКС, нередко работает на северах вахтами, в деревне подрабатывает табунщиком и время от времени водит в горы таких как мы. Очень ожидает, когда начнется строительство газопровода через Укок в Китай. Для местных – это сотки рабочих мест и перспектива развития их региона. С одной стороны людей осознать можно, но что будет с Укоком, если эту трубу все-же построят. Нет времени размышлять перекидываем вещи из сумок в арчмаки (переметные сумины) снаряжаем лошадок и опять в путь.
Сейчас нам предстоит подняться ввысь по равнине реки Ильдегем на перевал Бугумуюз, высота перевала 2940 над уровнем моря. Начинается самая захватывающая часть нашего пути, через 40 минут дороги мы выходим из зоны тайги в зону гольцов, из растительности остается только карликовая березка и можжевельник, кругом величавые горы и ни одной живой души не считая нашей сейчас уже пятерки.
Хотя, как ни одной, на уклонах то здесь, то там выбегают увесистые сурки, тут тарбаганм раздолье. Обогретые броским солнцем южные уклоны уже очистились от снега, из земли на солнечных полянах вылезают фиолетовые прострелы (цветки), появились 1-ые бабочки, весна неторопливо воспринимает эстафету у грозной сибирской зимы. Перед главным подъемом на перевал останавливаемся в избушке чабанов испить чаю и мало отдохнуть, в пути мы уже около 16 часов. Цель на сей день – перевалить перевал, спуститься в равнину реки Аккол и дойти до последней избушки для ночлега. После привала достаточно стремительно пошли ввысь, на тропе попалась группа тундровых куропаток, самец и две самочки. У этих ребят весна в самом разгаре, не обращая на нас внимания самец занимается ухаживаниями, гневно кудахчет и пробует совратить своими ярко красноватыми бровями одну из курочек, а может и двоих сразу). Птицы нас совсем не страшатся, как городские голуби они практически путаются у нас под ногами и не улетают. Понаблюдав малость за вешним обрядом наряженных птах идем далее. Перед самой седловиной тропа пропадает в снежных наносах, до нас некоторое количество дней здесь уже никто не прогуливался, старенького следа не видно, Эсельбек начинает лупить тропу.
Его лошадка проваливается в сугроб по самое брюхо, но медлительно сама выбирается из снежного плена. Вспомнились слова напутствия Даруена перед нашим выходом «Перевал будете ходить потихоооньку-потихоооньку….», сейчас я сообразил что он имел ввиду. Проходим еще несколько снежных переметов конкретно потому что нам произнес наш казахский друг и выходим на седловину, ура мы на верхушке! Вид раскрывается просто классный, оглядываясь вспять лицезреем острые пики Южно-Чуйского хребта, укутанные в нескончаемые снега.
А впереди, за перевалом на нас величаво глядит горный массив Таван-Богдо-Ула, ну как глядит…. Был должен глядеть, низкая облачность на сто процентов укутала его своим сероватым одеялом. Похоже горные духи Укока добивались от нас некий дар, чтоб показаться во всей собственной красоте. Ничего, на оборотном пути я думаю мы все это увидим.
Спуск с перевала оказался труднее подъема, оборотный его склон как и весь Укок был в снегу, а это означает что лошадки будут проваливаться в снег и идти нам придется «потихоооньку-потихоооньку….», так и пошли. Спустившись в равнину Аккола решили останавливаться на ночевку на наиблежайшей избушке, потому что сил ни у людей, ни у лошадок уже не осталось. К огорчению намеченная избушка была занята чабанами и нам пришлось мало возвратиться вспять и переночевать в примыкающей избе, расположенной чуток поодаль от нашей тропы.
Всякий раз, когда длительно не сидишь в седле, а позже спустя год делаешь тридцатикилометровый горный марш бросок верхом испытываешь неизгладимые воспоминания, когда слазишь с жеребца. Коленные суставы отрешаются сгибаться в обычном для них направлении, голеностоп после стремян не желает шевелиться, ну а мягкое место, значительно отбитое за время пути, перестает быть таким. Все с непривычки страшно болит и 1-ые 5 минут ты ходишь, разминая свои конечности. Но все потихоньку приходит в норму и начинается подготовка к ужину. Эсельбек развьючивает лошадок, Артем наводит порядок в избе, дядя Толя растапливает печь, я иду за водой на ближний ручей, а Сашка – наш шеф-повар начинает готовить свое рабочее место. На часах восемь вечера на улице еще светло, но сумерки подкрадываются стремительно, чувствуется легкий минус. Но в избушке тепло, приятно пощелкивает лиственница, видимо завезенная сюда летом на технике. Сашка готовит шурпу из баранины, дядя Толя варит чай, я нарезаю хлеб и овощи, Артем и Эсельбек готовят спальные места, все при деле. Время за ужином и дискуссиями стремительно пролетает вот уже практически полночь, ложимся спать, завтра нам предстоит финишный переход на пути к священному озеру.
Просыпаемся в 6 утра и начинаем собираться, всю ночь вокруг избы токовали куропатки их тут превеликое огромное количество. Поднявшись, я беру котелки и иду на ручей, на маленьком разливе замечаю движение, это парочка бело-рыжих огарей, которую мы заметили еще вчера, продолжают строить свою личную жизнь. Не будем мешать птичкам. Умываемся, завтракаем, собираемся и опять в дорогу. Через два часа пути доходим до устья безымянной речки, по дороге встретив одинокого волка, который заприметив нас на расстоянии более километра спешно удрал ввысь по уклону. На устье речки делаем маленький привал, пьем чай и не только лишь, смотрим на часы 10:30, в обед планируем быть на месте, чтоб остаток светового денька предназначить рыбалке. Приблизительно в 11 часов выходим на заключительный участок нашего маршрута и без каких-то приключений то по тропе, то по льду малеханькой реки доходим до нашего озера.
В сопоставлении с прошедшим разом снега существенно больше. Лагерь на берегу поставить не получится, принимаем решение ставить лагерь на уклоне, на наиблежайшей к урезу воды мало-мальски ровненькой террасе. Высотная отметка нашего лагеря – 2600 м над уровнем моря. Высота начинает давать о себе знать, в особенности когда поднимаешься с озера в лагерь, дышать тяжело, потому выходя из лагеря на озеро лучше 10 раз проверить и убедиться, что все нужное взял с собой.
Наше озеро без наименования представляет из себя водоем 200*400 м, озеро очень малеханькое, но со значительными глубинами мы находили места до 10 метров, но судя по прибрежному рельефу там есть глубины и побольше. На этом озере обитает неизменная популяция хариуса, сказать, что его там много – означает не сказать ничего, его там сильно много. Но беря во внимание размеры водоемы и ограниченность кормовой базы размеров величавых он там не добивается, 300 граммов – это, пожалуй, самые большие особи в тех местах. Но как эти дети клюют и вываживаются. Еще не успели мы запамятовать жирных томских окуней, итак вот эти горные ребята в 300 граммов по ощущениям дадут фору полукилограммовому окуню. Но, обо всем по порядку.
Рыбалка была только одной из нескольких целей нашей поездки в приграничные местности. Сначала мы заскучали по этим величавым местам, потрясающим верхушкам и нетронутой человеком природе, рыбалка была восхитительным дополнением ко всему этому.
Итак, 28 апреля, 14:00, лагерь установлен, 100 граммов за духов озера подняты и выпиты, пора на рыбалку. Зная по прошлому опыту о толщинах местного льда специально для этой рыбалки заполучили барнаульский ледобур айсберг-сибирь 110 с глубиной бурения 1600 мм. В прошлую поездку у нас был 130 швед с глубиной бурения 1400 мм, последние см приходилось раздалбливать топором, освобождая для вращения ручки площадь вокруг лунки. Удовлетворенные своим приобретением, но все-же захватив топор «на всякий случай» выходим на лед. Первую лунку пробует пробурить Сашка, слава богу взяли с собой топор. Т.к. до марта на Укоке снега не было от слова «совсем», а морозы достигали 50 градусной отметки все водоемы отлично замерзли, топор нас выручил. С первой лунки мы предвкушали клев «как из пулемета», но ни 1-ая, ни 2-ая лунка нам ни принесли ни одной поклевки. В чем дело? Озеро малеханькое, рыбы должно быть много, мы ведь пришли в рыбное Эльдорадо, где хариус? Начинаем вспоминать прошедший выезд, тогда мы отыскали рыбу с первой лунки. А находить в критериях высокогорья – дело энергозатратное, пробурив одну лунку далее уже ничего делать не охото, в особенности если еще в качестве вишенки на тортике тебя ожидает махание топором. Глубина на первых лунках подо льдом оказалась в районе 10 метров, на таковой мы не рыбачили в прошедший выезд. Решено сдвигаться на мели. И вот я бурю свою первую лунку, глубина совместно со льдом 2,2 метра. Опускаю мормышку (зеленоватый банан на леске 0,1) и здесь же следуют не то поклевка, не то зацеп за какую-то водную растительность. Ветер мешает ориентироваться, я сажусь спиной к ветру, выходит маленький затишок над лункой и здесь я ясно вижу резкую поклевку. Подсечка и суровое сопротивление на том конце, леска узкая, рыба бойкая, но все таки я его достаю, 1-ый хариус! Да какой, граммов 300! Для этого места более чем достойный итог. Вся команда сдвигается поближе ко мне на мель, и все начинают ловить. Искренной мелочи процентов 40, ее всю отпускаем, хотя от ихтиологов слышали, что в схожих озерах рыболовная очистка – полезна, она не позволяет рыбе вырождаться и в следующие года размер рыбы возрастает назад пропорционально ее количеству. В принципе все разумно) но все же мы мелочь выпускаем назад.
Время за рыбалкой летит неприметно, на часах уже 6 с маленьким, и мы принимаем решение заняться обработкой улова, часть чистим стопроцентно чтоб вечерком пожарить, других только потрошим и присаливаем, чтоб малость привезти домой. В ловле хариуса в конце апреля-начале мая есть один превосходный приз, много хариуса икряного. С конца мая и до середины июня у рыбы начнется нерест и будет действовать нерестовый запрет, но на данный момент еще можно половить икряного хариуса и поесть пятиминутку. Что мы с наслаждением и проделываем. Возвращаемся в лагерь, ужинаем и вялые ложимся спать.
Днем 29 апреля просыпаемся неторопливо, прочно не спал никто, 1-ые деньки идет акклиматизация. Небо немного затянуто тучами, идет маленький снег. Завтракаем, Сашка первым выходит на озеро, следом выходим и мы с дядей Толей. Артем и Эсельбек решили подняться ввысь по уклону посмотреть зверька, наперед скажу, что зверька они так и не узрели, как и его следов. Мы же с Сашкой знаем, что в облачный денек на данном водоеме хариус клюет куда активнее ежели в ясную погоду, так оно и вышло. На первых опусканиях приманки пошли поклевки. Рыба ловилась весь денек, после обеда выглянуло солнце, да и оно не воспрепядствовало клеву. Но, мы в который раз допустили непростительную ошибку, даже когда небо затянуто тучами, ультрафиолет все равно попадает на поверхность, а беря во внимание, что мы весь денек сидим на ледяной поверхности озера, то он к тому же отражается от нее прямо в наши бледноватые лица. Крем от загара в горы мы с собой берем уже издавна, вот только вспоминаем о нем, когда уже все свершилось, так было и в сей раз. С этого момента мы стали не бледнолицыми, а краснокожими и еще более стали прогуляться на туземцев.
Отрыбачив весь денек и возвратившись в лагерь нас ожидал сюрприз от Эсельбека, сейчас вечерком у нас будет костер и это беря во внимание, что вокруг нет ни одного дерева.
Но опытнейший таежник Эсельбек знает, что на солнечных полянах, где вырастает можжевельник можно отыскать старенькие корневища этого хвойного вечнозеленого растения, в толщину они добиваются 10 см и пылают достаточно длительно и горячо. А какой у них запах!
В тот вечер мы просидели до 12-ти ночи, вспоминая наши прошлые поездки и планируя будущие. Ночь была звездной и очень тихой, только токующие куропатки с различных сторон кудахтали о собственном.
30 апреля был денек выхода в оборотный путь, было решено отрыбачить пол денька, чтоб наполнить вторую канистру хариусом и выдвигаться под перевал к избушке. Денек был ясный и солнечный из краснокожих мы медлительно преобразовывались в темнокожих. Выполнив хотимое, набив канистры рыбой мы пошли собирать лагерь. В 16:00 вышли в оборотный путь. Приблизительно через час ходу пред нами открылся прекрасный вид на горный массив Таван-Богдо-Ула, тот, который мы не смогли узреть из-за туч поднявшись на перевал на пути к озеру. Похоже горные духи приняли нас и решили, что мы достойны узреть Укок во всей красоте. Еще спустя 30 минут, я нашел, что из нагрудного кармашка у меня пропал телефон. Мы с Эсельбеком решили стремительно проскакать вспять до места, где я последний раз его доставал, а ребята направились далее. Но к моему огорчению телефона мы не отыскали, он просто мог выпасть в снег либо в кустики карликовой березки, отыскать его было фактически нереально. Выходит горные духи в качестве дара решили забрать мой телефон, сейчас я сообразил почему нам открылся Укок). Единственное, о чем жалею, так это о фото, оставленных в телефоне. Может быть археологи грядущего когда-нибудь отыщут мой телефон и восстановят информацию, сохраненную на нем, выяснят, как жили люди прошедшего, что ели, что пили). Спустя полчаса мы нагнали собственных и уже вкупе направились к избушке.
До ночлега дошли уже в сумерках, на улице холодало, развьючив лошадок принялись за хозяйство. Как обычно все слажено сработали и через 30 минут у нас был жаркий ужин, но в этой избушке нас ожидал маленький приз. В 1-ый денек нашего конного пути мы оставили себе заначку в виде 3-х бутылок пива. После долгой дороги экспедиционерам, с обгоревшими до красна лицами, этот напиток был как раз то, что доктор прописал. В ранце нашлась колода карт, так и провели этот вечер за игрой в дурачины, потягивая прохладное пиво из походных кружек. К слову, в дурачинах побывал каждый)
На утро уже все предвкушали встречу с цивилизацией, от нее нас отделяла трехтысячная громила. Решено было выходить рано, чтоб по ледяному насту успеть пройти самые сложные участки на подъеме на перевал, где проваливались наши лошадки. Выйдя из лагеря вдали на уклоне перевала узрели что-то схожее на череду не то животных, не то камешков. Дойдя до участка, где начинается зона снегов мы узрели верно выделявшуюся тропу, при этом след был свежайший. Совершенно точно на крутом уклоне перевала мы узрели не камешки, это было стадо скотины, которое гнали местные чабаны в Джазатор. Нагнали мы их только преодолев верхушку Бугумуюза, каково же было наше удивление, когда в одном из табунщиков мы признали нашего старенького друга и проводника Дикана! Дикана мы не лицезрели уже два года, условились дойти до наиблежайшей избы и совместно попить чаю, побеседовать. Так и поступили, через 15 минут доскакали до избушки, спешились. Оказывается, Дикан с другими табунщиками ворачиваются с зимнего пастбища, фактически Укок – это и есть зимнее пастбище, в отличие от равнины Джазатора там много снега не выпадает и скотине просто добраться до травки, коей там имеется в большенном количестве. Вот так 2-ой год Дикан зимует на Укоке, пасет скот и задумывается о нескончаемом, больше там заниматься зимой нечем) Посидели, попили чаю, условились о грядущей поездке, а то и 2-ух. Одна летом в равнину реки Кара-Алаха, другая осенью в равнину реки Коксу, там-то нас точно ожидают жирные хариусы! У табунщиков во время перегона отелилась скотина и козочка, дети не смогли бы пройти перевал, и чабаны соорудили конструкцию разместив новорожденных на спине у лошадки. Так и путешествовали свежеиспеченные «братья» верхом на лошадки до самого Джазатора.
А нам необходимо было идти далее, попрощавшись с нашим товарищем мы направились на встречу городской суматохе. Через полтора часа мы были уже у Машины, там нас ожидал Даурен. Наспех собравшись, переодевшись в гражданское мы были готовы к возвращению домой, оставалось сделать каких-либо тыщу с маленьким км. Пожелав нам фортуны Даруен кликнул собственный боевой клич «Алга, Комсомол!» что в переводе на величавый и могучий означало «Вперед, молодежь!» и мы тронулись в путь.
И как обычно у нас бывает, не успев окончить одно путешествие по пути домой мы начинаем планировать новое. Мы непременно вернемся в этот умопомрачительный уголок россии, но это будет позже.
На данный момент же нас ожидает открытие летнего сезона после нерестового запрета. Обь на границе Новосибирской области и Алтайского края со своими разливами, протоками и кучей москитов-комаров, с зубастыми речными крокодилами. Чем же не Амазонка!
